СТАРИННОЕ ЗЕРКАЛО И ЖЕМЧУЖНЫЙ КЛОП, ЕДИНСТВЕННЫЙ И НЕПОВТОРИМЫЙ

Суслик отложил в сторону кисточки и осмотрел Таракана со всех сторон.

– Роскошно, – одобрил Хомяк. – Все эти кружки и ромбики напоминают мне боевую раскраску американских индейцев. Или папуасов с южных островов.

– Боевую – это хорошо! – обрадовался Таракан. – Я в глубине души очень боевой.

Клоп обошёл вокруг Таракана и поцокал языком.

– Да-а, с таким сюрпризом не стыдно на день рождения прийти. Он куда интереснее тортика из халвы, хоть и несъедобный.

– Почему же несъедобный? К сожалению, очень даже съедобный. Но теперь все мои страхи остались в прошлом, – Таракан с облегчением вздохнул. – Во-первых, я научился исчезать! А во-вторых, теперь я сам большой и страшно страшный.

– Ты сперва в зеркало на себя посмотри, – хитро улыбаясь, предложил Клоп. – Убедись, страшно ли ты страшный. У нас есть одно ценное старинное зеркало.

Друзья привели Таракана в комнатку за кухней, а в ней оказалось так много старых вещей, что все не на шутку расчихались, подняв облака сухой душной пыли.

– Нельзя тут прибираться, – вытирая слезящиеся от пыли глаза, объяснил Суслик. – Хомяк не разрешает.

Таракан пролез в узкую щель между шкафом и комодом и оказался перед большим овальным зеркалом с красивой позолоченной рамой. В глубине зазеркалья он увидел себя – неизвестное науке существо. Жуткое, но симпатичное.

– Кхе-кхе, – произнёс кто-то старческим голосом.

Таракан от неожиданности вздрогнул, а Суслик с Клопом так и покатились со смеху. Таракан обошёл зеркало кругом, но ничего необычного не нашёл, хотя в глубине души опасался, что встретит там какую-нибудь пыльную старушку-домовушку.

– Ну и штрашилише, – снова прошамкал кто-то. – Иш каких краёв к нам тако чудо-юдо пошаловало?

На Суслика и Клопа было страшно смотреть: оба покраснели и чуть не лопались со смеху. Таракан приблизил лицо к зеркалу и постучал по его поверхности кулачком.

– По холове шебя поштучи, пухало охородное, – проговорил голос из ниоткуда.

Таракан отскочил: что за шутки!

– Ладно-ладно, пойдём, – Суслик подтолкнул друга к выходу. – Посмотрел на себя, и хватит.

– Правильно, – поддакнул Клоп. – Нечего наше зеркало драгоценное сердить.

– Куда пошли? – заволновался голос.

По матовому стеклу побежали лёгкие серебряные волны.

– Я ешше не нашмотрелошь на это штрашилише. – Послышался печальный вздох. – Шкушно мне тут в пылиши шреди рухляди. Поховорить не ш кем.

Но старинное зеркало уже никто не слушал.

Клоп с завистью сказал:

– М-да, действительно интересно получилось. Чем дальше смотрю на нашу кукарачу, тем больше нравится. Суслик, слушай, покрась заодно и меня! Только красок не жалей!

Суслику идея продолжить урок рисования пришлась по душе. Ему хватило десяти минут, и у Клопа тоже появилась модная праздничная расцветка. Едва дождавшись, пока высохнет краска, принц убежал в пыльную каморку.

– Жемчужный Клоп! – вертясь перед зеркалом, радостно кричал он. – Единственный и неповторимый!

– Штрашный какой, – проворчало зеркало. – Пошему холой ходиш? Хде штанишки потерял? Штыдоба!

– Ай, да помолчите вы, тётя! – Клоп скорчил сам себе весёлую рожицу.

– Я не тётя! – возмутилось зеркало.

Клоп вернулся из пыльной каморки и запрыгал вокруг Хомяка.

Старый гном принялся с интересом рассматривать его:

– Мне кажется, прежний, зелёный цвет, был тебе больше к лицу. Суслик перестарался. Теперь ты похож на страшного японского робота.

– Ничего подобного! Так стало гораздо лучше! – отрезал принц. – Гораздо, гораздо лучше! Ты узко мыслишь, Хомяк. Не любишь ничего нового, современного, прогрессивного.

– Это потому, что он консерватор, – объяснил Суслик.

– Мы все тут консерваторы, – согласился Клоп. – Я сам консервы люблю, особенно шпроты в маслице.

Гномы расхохотались. Клоп с удивлением посмотрел на них, но сообразив, что друзья смеются над ним, сердито добавил:

– Думаете, вы здесь самые умные? Да ничего подобного! Тебе, Суслик, не помешало бы хоть разок в школу сходить. И тебе, Хомяк, тоже! Двести лет на земле живёшь, а кругозор так и остался… узким! – Клоп оскорблённо поджал губы.

Хомяк улыбнулся. Он не обижался на своего маленького друга, давно привыкнув к его непростому характеру и не всегда красивым шуточкам. Просто кивнул и проговорил:

– Да, я не владею испанским, немецким, французским.

Мой кругозор остаётся достаточно узким.

Только любовь, только воздух и суша, и море.

Только цветы и деревья в моём кругозоре.

– Ну вот! – всплеснул руками Клоп. – Опять стихами заговорил! Как с ним таким разговаривать?

Хомяк вручил Суслику мешок и отправил в кладовую собирать для дядюшки Дикобраза гостинцы: сладкие корешки, сушёные ягоды, орехи и любимое лакомство любого дикобраза – сладкий колючий чертополох.

– Не пора ли нам выходить, Суслик? – донеслось из кухни. – Который час?

– Не знаю, я часы нашему благородному другу дал поносить.

Клоп взглянул на руку:

– Давно пора! Уже два, три, четыре часа и много минут.